Земные кони в живописи, скульптуре и музыке Печать
17.04.2014 06:22

Конь с древних времен привлекал к себе внимание человека. Профессиональные художники, скульпторы, графики на разных континентах в разных странах, в разные времена и эпохи, так же,  как и мастера всевозможных народных промыслов,  стремились запечатлеть облик коня (в живописи изображение лошадей выделено в отдельный поджанр – ипический – (от греческого hippos – лошадь).

Начиная с железного века   человек  видел в образе лошади  силу, которая придавала ему власть и могущество. Такое положение дел сохранялось столетиями, включая эпоху европейского Средневековья. С приходом эпохи Возрождения  благодаря творчеству гения Леонардо да Винчи  отношение к образу лошади  в искусстве поменялось: она стала объектом изучения, ее писали, ею  восхищались. С приходом классицизма образ коня в искусстве  вновь отошел на второй план,  и только в период господства реализма лошадь вновь стала центром внимания в искусстве – теперь ее пишут известнейшие мастера, стараясь передать каждую деталь. Она заняла главное место, отодвинув человека на задний план.

В картинах, близких по манере к импрессионизму и постимпрессионизму, лошадь остается их частью, при этом  не утрачивая возможности передачи эмоций и чувств. В полотнах модернистских направлений этот образ также популярен, что можно видеть на примере знаменитой картины К. Петрова-Водкина «Купание красного коня».

В живописи

Одним из самых ярких произведений живописи, изменивших взгляд  современников на окружающую действительность, считается полотно Эжена Делакруа (1798-1863) «Испуганный молнией конь». Выдающийся французский художник, крупнейший представитель французского романтизма, последователь гениального Жерико, Делакруа начинал свое обучение с копирования картин Рубенса, Веронезе и Веласкеса. Со временем смелость его композиционных и цветовых решений, а также эмоциональность образов стали шокировать мастеров господствующего тогда академического стиля. Сенсацией стало полотно Делакруа «Резня на Хиосе» (1823) – своеобразный отклик художника на героическую борьбу греческого народа против турецких завоевателей, которое в среде художественных критиков было презрительно названо «Резней живописи». Несмотря на явно выраженное неприятие манеры Делакруа знатоками, его картины, включая гуашь «Испуганный молнией конь», вызывали большой зрительский интерес…  Прошло 40 лет, Делакруа стал признанным мэтром французской живописи, и критики стали восхищенно отзываться о его творчестве, в частности, написав о вышеназванной картине: «В этой работе романтизм превзошел самого себя!»

Из произведений русской живописи, запечатлевших коней во всей их мощи и красоте,  хочется вспомнить полотно мастера исторической и фольклорной живописи  архитектора Виктора Васнецова (1848-1926) «Богатыри». Васнецов работал над этой картиной почти 20 лет. Она – вершина его творчества. Сам автор вспоминает о том, как появился у него этот замысел: «Так и встало перед глазами – лохматые могучие кони, троица богатырей, взгорья, простор... Дивный сон детства». В 1898 года картина была закончена и вскоре куплена П. Третьяковым для своей галереи.

В скульптуре

Площади и парки многих европейских городов украшены изваяниями лошадей и конными памятниками  выдающихся общественных деятелей и полководцев. Среди российских мегаполисов в этом плане выделяется Петербург. Так, чрезвычайно живописно в Северной Пальмире  смотрятся кони знаменитого российского скульптора Петра Клодта  (1805-1867), украшающие Аничков мост через Фонтанку на Невском проспекте.

«Укротители коней» Клодта эффектны и выразительны, они демонстрируют силу человека, его способность подчинить себе все живое. Эти скульптуры приобрели такую известность, что автору пришлось изваять их копии для Берлина, Неаполя и конного двора в Кузьминках под Москвой.

Еще более популярна установленная в Петербурге композиция французского скульптора Фальконе (1716-1791) «Медный всадник». В этом произведении французский мастер, воплотивший эмоционально-лирическую линию европейского классицизма, сумел сохранить и свойственную пластике барокко  динамику. «Бесспорно то, что именно конь составляет идейно-художественную основу этого памятника…  В памятнике Петру І образ царя-преобразователя раскрывается больше всего не в его собственном изображении, а в изображении коня. Вздыбленный и устремившийся вперед, он вызывает представление о могучем прорыве России».

В инструментальной музыке

Постановка некогда чрезвычайно популярного балета  Рейнгольда  Глиэра (1874-1956) «Медный всадник» была приурочена к 150-летию со дня рождения Пушкина. Премьера состоялась в марте 1949 года в Ленинграде, в театре оперы и балета им. Кирова (Мариинском), а в июне – в московском Большом театре.

В отличие от пушкинской поэмы,  положенной в основу действия, либреттист  Аболимов наполнил балет сюжетными линиями из других пушкинских произведений – «Домик в Коломне», «Арап Петра Великого». Первоначально в балете сцены Петровского времени перемежались с тем, что происходит сто лет спустя. Это разбивало целостность действия, а потому уже в московском спектакле постановщики объединили все, относящееся к основанию Петербурга, в пролог.

В последующие годы балет был поставлен во многих городах страны и за рубежом, а один из его номеров – Гимн великому городу – стал гимном Ленинграда-Петербурга.

В фортепианной музыке

Одним из самых популярных сочинений, связанных с образами коней,  является пьеса Петра Ильича Чайковского из цикла «Времена года» «На тройке». Исконно национальный характер этого развлечения автор отразил в мелодии – помимо своеобразной ладовой окраски, в ней много воздуха, что навевает мысли о русских просторах и далях. И хотя под тройкой подразумеваются, прежде всего, лошади, в музыке Чайковского нет «цокота копыт». «Движение в ней плавно – кажется, будто сани легко скользят по заснеженной дороге».

«На тройке» приобрела особую популярность после того, как ее исполнил С. Рахманинов. Здесь надо отметить, что Сергей Рахманинов и сам неоднократно обращался к картинам зимней дороги и тройки с бубенцами. Как пример – его Прелюдия соль-диез минор, где они переданы с исключительной яркостью.

В вокальной музыке

Образы коней  в вокальной музыке чаще  всего находили свое отражение в романсах о ямщиках. Среди наиболее популярных авторов можно найти имена А. Верстовского, И. Рупина, М. Вильегорского, Я. Пригожего, П. Булахова, Э. Направника.

В кинематографе

Теперь же образ тройки чаще всего связан с кинематографом. У отечественной аудитории воспоминания о тройке стойко ассоциируются с кадрами из кинофильма «Чародеи», где 10-летняя девочка голосом талантливой вокалистки Ларисы Долиной поет песню Крылатова «Три белых коня».

Народный артист России, лауреат Государственной премии СССР Евгений Крылатов  написал музыку более чем к 120 фильмам и мультфильмам. Началом широкой  композиторской известности  Крылатова стала его музыка к мультипликационным фильмам «Умка» со знаменитой «Колыбельной медведицы» и «Дед Мороз и лето».  Успех его  «Песенки о шпаге», исполненной А. Мироновым   в фильме «Достояние республики», продолжили «Лесной олень» из картины «Ох, уж эта Настя!», «Ольховая серёжка» («И это всё о нём»),  «Крылатые качели» («Приключения Электроника»), «Прекрасное далёко» («Гостья из будущего») и многие другие.

Между тем, самыми незабываемыми балладами, посвященными коням, являются песни Владимира Высоцкого. Кони присутствовали в песнях и стихах автора на протяжении всего его творчества. Во всех его балладах о конях «присутствует многосмысловой  подтекст, взаимодействие прямого значения слова  и дополнительного – переносного значения». Так, в его «Конях» высвечивается его представление о собственной жизни «на краю», на грани возможного, в виде  бесконечно продолжающегося бега тройки «по-над пропастью». «Находясь на пределе психической энергии из-за творческих перегрузок, Высоцкий понимал собственное бессилие перед надвигающейся развязкой, поэтому и привёл фрагменты ожидаемой гибели («дожить не успел», «пропадаю, пропадаю!..», «слышит злые голоса ангелов»).  Этот мотив движения на запряжённых в повозку конях продолжается автором в песнях: «Погоня», «Чужой дом», «Купола», «Райские яблоки».

В прикладном искусстве

Палех ещё с допетровских времён славился своими иконописцами (XVIII–начало XIX века). Его стиль сложился под влиянием  московской, новгородской, строгановской  и ярославской  школ.  Помимо иконописи, мастера Палеха расписывали Грановитую палату Московского Кремля, принимали участие в реставрации храмов Троице-Сергиевой лавры, Новодевичьего монастыря.

После революции 1917 года художники Палеха были вынуждены искать новые формы реализации своего творческого потенциала, и тогда типичными сюжетами палехской миниатюры стали герои классической литературы, народных сказок и былин. «В образном решении новых произведений мастера по-прежнему используют средневековые приёмы стилизации, условность форм. В этих произведениях сильно выражено орнаментальное начало», однако непосредственность, искренность и поэтичность придают обаяние и теплоту  работам палешан. Самыми популярными композициями многих лет существования палехской миниатюры являются «тройки», «охоты», «битвы» и т. д.   Мастера Палеха свои работы обычно выполняют темперными красками на черном фоне и расписывают золотом.

Материал подготовила Наталья Белага