СРОЧНО!

Домой Добавить в закладки Twitter RSS Карта сайта

Детство отняла война Печать
16.03.2017 08:24

(Воспоминания дубненских ветеранов)

Срибная Тамара Ивановна (1930 г.р.)

Перед войной мы жили в городе Нальчик  Кабардино-Балкарии. В семье были папа, мама, брат, две сестры и я. Папу на фронт не взяли из-за слабого зрения. Он был мастеровым. Всё мог делать: строить, водить автомобиль, шить. Мы все у него научились рукоделию. В начале войны работал на строительстве оборонительных рубежей. Рыли противотанковые рвы с ежами, окопы, траншеи и блиндажи в семь  накатов брёвен. Мама была домохозяйкой. Иногда работала прачкой.

Однажды мы с мамой пошли на рынок. Вдруг поднялась суматоха: пролетел немецкий самолет-разведчик «рама» и стал  бомбить. Люди бросились врассыпную. Кто оставлял товар, кто хватал. Мы с мамой побежали. А жили мы на другом берегу реки. До моста было далеко, и  мы пошли вброд через реку.  В доме, где  мы жили, было семь  квартир, и располагался он в колхозном саду, который,  как и наш аул, тянулся вдоль реки и упирался в лес, в горы. Это нас и спасало.

Пришли к нам немцы и румыны. Немцы недолго были, а вот румыны грабили все дома и забирали всё, что попадёт под руку: одежду, вещи, продукты. Даже детские игрушки, карандаши и нижнее бельё. Немецкая армия рвалась к нефти, а у нас её не было. Здесь была курортная зона. Когда бомбили, мы укрывались в траншее. Немцы заходили в окопы и приказывали всем выходить. Папа вышел, и они начали его бить, думая, что это переодетый в гражданскую одежду солдат,  при этом  кричали: «Шнель! Шнель!» Они  угнали папу с собой. Мы долго искали его в  лесу, думая, что его убили,  но нам подсказали, что во двор  школы  согнали  много местных мужчин и солдат. Среди них был и папа, весь избитый. После этого он долго болел, мы его кормили из ложечки. Старшую сестру прятали, чтобы её не угнали в Германию.

В колхозном саду росли фрукты и овощи. Помню, мама варила большую кастрюлю борща, а я  в котелке носила его солдатам. Пришли  немцы и расстреляли кастрюлю. Наши войска укрывались в саду, в лесу, в горах. Там были установлены орудия: «ванюши» (миномёты), «катюши». Из них наши солдаты вели огонь по немецким позициям.

Ели мы хлеб с опилками. Макали им в патоку, как в мёд. А патоку мы набрали из вагона, который  стоял на железнодорожном  полотне. Видимо,  оставили его перед наступлением немцев.

Когда немцев прогнали, нам дали комнатку, так как  в наш дом попала бомба. Потом  выделили на окраине города «план» (земельный участок). Мы стали строить саманный домик. Папа сделал деревянный станок (форма для кирпичей). Брали солому ромашковую,  в  неё клали много глины и земли и заливали водой, потом перемешивали ногами (ходили по этой массе). Затем эту массу закладывали в станок, и получался кирпич. Он высыхал и становился крепким. Из этих кирпичей делались стены. Так как у нас были пчёлы, папа сделал центрифугу для выкачивания мёда. Мёд продавали, а на вырученные деньги сделали крышу из настоящей черепицы.

Учиться я начала до войны и закончила три  класса, затем был перерыв, после седьмого  класса поступила в педучилище, а затем в пединститут на историко-филологический факультет.

Из обуви запомнились литые сапоги из шин. Мы были рукодельницы и всю одежду перешивали. Помню, я носила платье защитного цвета, как брезентовое. Возможно, сшито оно было из солдатской плащ-палатки. Спичек какое-то время не было. Огонь добывали, высекая из кремня  искру. В тёмное время суток все пользовались настольными керосиновыми лампами со стеклом. Во время войны мылись  дома в тазиках. Потом  появились общественные бани.

Своего будущего мужа я встретила в Нальчике. Он участник Великой Отечественной войны. Освобождал Украину, воевал в Польше, а после войны учился в военном училище. После выпуска из училища его направили служить в Воркуту.  Мы  часто переезжали,  поэтому мне  приходилось менять  работу. Работала и учителем истории, и завучем, и директором. Когда муж ушёл в отставку, мы приехали в Дубну. Это было в 1980 году. Муж устроился  работать на завод «Тензор», потом работал охранником в ОРСе. Я  около пяти лет трудилась в детском саду «Сказка», затем в общежитиях.  Общий стаж работы у меня более 50 лет. Я ветеран труда, труженик тыла и вдова участника Великой Отечественной войны. У меня есть сын, два  внука и  два правнука. Все заботятся обо мне  и  во всем мне помогают.

Гросс Клавдия Ивановна (1935 г.р.)

До войны мы жили мы в Ставропольском крае. В семье были папа, мама, две сестры и я. Папа в первые  дни войны ушёл на фронт и пропал без вести. Мама работала в колхозе в полеводстве. Когда пришли немцы, они установили свои порядки, но к детям относились неплохо, даже  угощали конфетами и давали хлеб. А вот местные полицаи и предатели были гораздо хуже фашистов. Грабили нас, забирали всё, что могли. Помню, забрали трёхлитровую банку мёда, ящик сала и стащили с детей одеяло. Мама стала ругаться, и полицай ударил её по лицу. Мы пожаловались в комендатуру. Этих полицаев нашли, а нам вернули всё, что они забрали.

У нас жила женщина-еврейка с двумя  детьми. Мы её всё время прятали  и в результате  спасли. Под оккупацией мы были 6 месяцев.  Когда немцы  отступали, они были очень злые, и  мы старались не попадаться им на глаза: все прятались.

У нас за хутором были буруны (песчаные наносы). Если поехать по ним  на машинах или  мотоциклах,  обязательно застрянешь.  Одного мужчину из нашего хутора немцы заставили провести их в тыл наших войск, а он завёл их в буруны. Мужчину, конечно, они расстреляли, но и сами застряли.

После войны наш колхоз возродился. Мы, дети, помогали взрослым: собирали колоски на полях. Кто много соберёт, тому давали хлеба. Летом маму почти не видели – она день и ночь работала. Жили мы в саманных хатах. Крыши были крыты соломой. Был у нас телёнок,  держали его в избе. Учиться пошли после войны. Шесть  классов  я закончила в 15 лет.

Помню, у всех до войны в нашей деревне был запас соли. Брали по 10 вёдер и засыпали  в рундук (ларь) для себя и скота,  поэтому в войну у нас не было проблем с солью. В Дубну приехала в 2014 году к дочери.

Митяева Татьяна Васильевна (1931 г.р.)

Жили мы в Мордовии. В семье были папа, мама, брат и я. Папа ушёл на войну и погиб под Сталинградом. Мама работала в колхозе на разных работах. Хлеб жали серпами, молотили цепями и сдавали  государству. Мы тоже работали: боронили пашню, дрова из леса возили для колхоза, на полях работали. Я вместе с мамой жала серпом хлеб. Ели хлеб с лебедой. Бывало, люди  опухали от аллергии. Из колхоза на трудодни не давали ничего. Спасал  огород, корова, овцы и куры, но почти все продукты сдавали государству. Не было ни спичек, ни соли, но выход находили даже из самых, казалось, безвыходных ситуаций: огонь добывали,  высекая из кремня, а мыло варили из бараньих потрохов. До 7 класса я училась дома. Чернила разводили из порошка, а ручки нам выдавали.  В 8 классе  пошла учиться в соседнюю деревню за 6 километров  от нашей. Было тяжело, пришлось  бросить  учебу.

В Дубну приехала к сыну в 2004 году. Он работает на «Тензоре». Здесь живут и сын, и дочь, есть внуки. Живём вдвоем с мужем. Все относятся к нам очень хорошо, лучше некуда.

 

 
 
< Марта 2017 >
П В С Ч П С В
    1 2 3 4 5
6 7 8 9 10 11 12
13 14 15 17 18 19
20 21 22 23 24 25 26
27 28 29 30 31    
Данные с ЦБР временно не доступны. Приносим свои извинения за неудобство.